Интервью с Алексеем Андреевичем Наумовым, председателем Введенского малого православного братства (Москва)
Каких плодов братство ожидало от связанных со столетними датами 2022 года бесед, разговоров, выставок? На что здесь можно надеяться?
В 2017 году в связи со столетием большевистского переворота наше братство выступило с инициативой – Акцией национального покаяния, которая потом переросла в Форум национального покаяния и возрождения. И мне, и многим из инициаторов Форума кажется, что очень многое из того, что сейчас происходит, имеет точкой отсчёта 1917 год. Кто-то ищет причины событий в современности, как-то пытается их анализировать без учёта прошлого. Но наше настоящее, к сожалению, как бы длится с тех самых пор, и страница истории так и не перевёрнута с 1917 года. Мы живём в постсоветское время, но по своей сути оно советское и многие механизмы, запущенные тогда, продолжают работать. Главная из черт этой идеологии – антихристианская, античеловеческая направленность. Фактическая её цель – расчеловечивание. Поэтому мы в 2017 году и позднее продолжили размышлять над нашим ответом на это, над попыткой изжить то разрушение, которое продолжает действовать. Этим силам разрушения надо что-то противопоставить, и прежде всего – усилие покаяния. Потому что покаяние включает в себя осознание, осмысление, перемену ума и ещё (и это, может быть, самое главное сейчас для нас) – возвращение к Отцу, на путь жизни. Это задача номер один. Но покаяние не может быть без возрождения, поэтому наш Форум связан и с покаянием, и с возрождением.
Часто покаяние представляют как такое обращение к Богу, когда люди встают на колени и взывают к небесным силам. Но сегодня усилие покаяния для нашего народа, прежде всего для русского народа, связано с тем, чтобы вернуть утраченное достоинство человека, внутреннюю силу, силу жизни, духовно встать с колен, не в советском смысле – «мы вам покажем, мы вас задавим, мы противопоставим всем врагам какую-то внешнюю силу» – а именно в духовном смысле.
Та рассеянность, атомизация, которая максимально проявилась после 1917 года, продолжается до сих пор, и плоды покаяния и возрождения прежде всего проявились бы в преодолении этой разобщённости, в возрождении солидарности в народе и соборности в церкви. Мне кажется, наибольший ущерб нанесён по этим направлениям, и при этом именно здесь есть признаки весны, признаки возрождения. Возникают различные живые объединения, которые в том числе выявляет премия «Жить вместе», проект «Русский Университет» и другие наши инициативы. В социальной, культурной сфере, в урбанистике, сохранении фольклора, генеалогических исследованиях, в области возрождения исторической памяти люди объединяются, чтобы что-то сделать в этом направлении не только для себя, а ещё и для других. Это удивительное явление, которое Господь благословляет. Оно восполняет то, чего радикально не хватает сейчас, но оно есть, и слава Богу.
И в церкви появились группы, объединения, появились священники, которые собирают и церковь, и народ как общество. То есть выстраивают на своих приходах множество инициатив – просветительских, культурных, социальных, благотворительных… Таких приходов, думаю, подавляющее меньшинство, и всё-таки некоторые из них превращаются в настоящие центры притяжения, собирающие людей, включающие их в помощь окружающим, в гуманитарные и просветительские проекты. Эта деятельность, конечно, не отражает, как правило, саму суть церковности. Это то, чем хорошие люди и в обществе могли бы заниматься, а в живых сообществах и занимаются. Чтобы делать добрые дела, и делать их организованно, эффективно, и плодотворно, не обязательно иметь живую веру. Да, хорошо, что это делается, лучше, чтобы такое было, и уж тем более сейчас надо поддержать людей. Но проблема в том, что в церкви катастрофически не хватает живого научения, живых общин. Люди по большому счёту не ищут опоры в церкви. Она очень маргинализирована в сознании людей. И если сейчас уйдёт внешне оказываемая церкви поддержка государственной институции, всё может быстро скатиться к тому, что было в 1917 году.
Н.А. Бердяев в 1924 году опубликовал философскую работу под названием «Новое средневековье». Он описывает эпоху, которая, как он считает, уже проявилась после 1917 года. Это эпоха не просто символов, а предельных реальностей: и ад показывает себя сильнее, и зло явлено мощнее и страшнее, и небо ближе.
Наш Форум называется «Имеющие надежду». И в чём в той ситуации, о которой я сейчас рассказал, я вижу надежду? Н.А. Бердяев в 1924 году опубликовал философскую работу под названием «Новое средневековье». Он описывает эпоху, которая, как он считает, уже проявилась после 1917 года. Это эпоха не просто символов, а предельных реальностей: и ад показывает себя сильнее, и зло явлено мощнее и страшнее, и небо ближе. Мне кажется, сейчас чувствуется, что это действительно так. Собственно, это христианский взгляд на историю: вплоть до Второго пришествия будет происходить нарастание сил зла и нарастание сил добра. Мне кажется, надежда в том, что человек, попадая в ситуацию экзистенциального выбора, потери почвы под ногами, утраты привычных форм жизни, может увидеть свою опору в настоящей Церкви. В такие времена легче увидеть, что Церковь – не в брёвнах, а в рёбрах. Ведь противопоставить наступлению зла можно не внешние символы и знаки, не одну лишь храмово-ритуальную мистериальную жизнь, а прежде всего живое общение во Христе, те предельные вещи, о которых священномученик архиепископ Иннокентий (Тихонов) писал, что всё можно отдать, только благодать нашего общения во Христе отдавать нельзя. Вот эти братские, живые вещи – то, что сейчас, мне кажется, выходит на первый план. Мне кажется, в этом наша надежда.
А ещё появляются люди, которые не уезжают, а приезжают. Например, один мой знакомый потомок эмигрантов первой волны – молодой человек. У него, с одной стороны, качественное высшее образование, с другой стороны, конкретная специальность суперкомпетентного плотника, который может делать шедевры. Он восстанавливал и древние пагоды, и старинные деревянные здания в Сибири. Это человек с потрясающим опытом. И он хочет этот опыт принести сюда, переезжает, несмотря на все риски, вместе с маленькими детьми.
Или, например, Юрий Усков из Царёво-Кокшайска. Мы с ним повстречались недавно, он говорит, что никто из его фирмы (а у него айтишники работают) не уехал, никуда не ушёл. Наоборот, он открыл всё-таки Русский университет метатехнологий, был первый набор, очень успешный, из двухсот претендентов они отобрали тридцать девять человек. Он хочет второй Гарвард там устроить…
Есть как бы противоток, те люди, которые берут ответственность за жизнь вокруг, понимают, что их место здесь. Они себя потеряют, если уедут или не приедут сюда.
Ну, и ещё надежда моя в том, что, во-первых, тех сообществ, о которых я говорил, появляется всё больше и больше, а во-вторых, в том, что видно: есть потенциал к мостам между ними, к объединению. А это шаг к кристаллизации народа.
Из нашего разорванного времени (Бердяев говорил – «время разорванное и порочное») нет выхода другого, как опираться на подлинные реальности. Церковные и народные. На эти сообщества и то, что из них вырастет. На реальные братские отношения.
Если вспоминать окончание Гражданской войны и образование СССР, мне кажется, это столетие – повод наконец решить вопрос отличия русского от советского. Тут до сих пор остаётся много смешений, и иногда даже кажется, что советское побеждает, всё больше и больше приобретает популярность. И это всё те же две тенденции: одна созидательная, о которой я говорил, а другая – восходящая к разрушительной советской идеологии, предполагающая распад человека, и, видимо, всеобщий распад, распыление, атомизацию.
Но в такое время невозможно опираться на советские симулякры. И люди, мне кажется, это поймут. Может быть, не сразу, но поймут.
Есть люди, открывающие в себе жизнь по призванию. Их мало, но в них есть энергия вдохновения, есть вера, у них глаза чистые. А другие – это большинство, сидящее на диване. Те, кто не действует и не определяет ничего.
Но только те, кто вкладывается, проживают настоящую жизнь. Лишь те, кто живёт в надежде, уже сейчас живут качественно, с чем бы им ни приходилось сталкиваться в своей жизни и в окружающей их исторической реальности. Вот это очень важно. В сообществах люди живут уже в другой реальности. Они живут в настоящей России. Да, они очень разные по качеству, эти сообщества. Но некоторые из них прорываются, и некоторые люди прорываются уже сейчас. А это же главное.
Беседовали Александра Колымагина, Анастасия Наконечная
Фото: Евгений Гурко
