Вспоминая архимандрита Сергия (Савельева)
7 января 1977 года во время рождественской литургии в алтаре у престола отошёл ко Господу архимандрит Сергий (Савельев). Более чем за полвека до этого, в 1925 году, студент, слушатель закрытого семинара по изучению русской культуры Василий Савельев сделал решающий шаг в своей жизни: «он – с гонимыми за Христа и Святую Церковь, против всесильных гонителей, лжецов и фарисеев». Вместе со своими близкими он начал посещать храм Св. Троицы в Никитниках. Постепенно из группы молодых людей образовалась православная община, получившая благословение у исповедника веры архиепископа Филиппа (Гумилевского).
Большинство членов общины Василия Савельева 29 октября 1929 г. были арестованы и сосланы в Северный край. Архимандрит Сергий позже назвал этот день самым дорогим в жизни – днём рождения общины. «Открылась новая страница нашей жизни, и эта жизнь сама нашла для себя имя – «родная». Она объединила людей, родственными узами не связанных… Объединила так крепко, как не объединяют самые близкие родственные узы».
После войны вся община собралась в подмосковном посёлке Фирсановка. «Мы жаждали окончательного созидания и укрепления жизни, которой мы служили уже двадцать лет и которую пронесли через все препятствия и трудности, через разлуку, рассеяние в дальних сторонах, через войну, в которой Господь сохранил жизнь каждого из нас»1, – писала супруга о. Сергия2 Лидия Николаевна в своих воспоминаниях.
Никто из соседей не догадывался, что в доме существует тайный малый монастырь – конспирация в то время была необходима. Однако нельзя сказать, что община была закрыта для внешних. «Свято любя друг друга, мы не замыкались в себе»3. В доме часто были гости, в основном прихожане Медведковского храма, духовные чада о. Сергия. Однако приехать сюда без благословения никто не мог.
Отец Сергий, который создал общину и был на протяжении полувека её главой и духовником, никогда не осознавал себя в центре «и всегда исповедовал, что община его воспитала, и в ней он черпал силы для своего церковного служения, в том числе приходского». Отец Сергий так говорит об этом: «Хотя я преисполнен заботами, которые как будто непосредственно нашей родной жизни не касаются, и все силы отдаю на служение, о котором вы мало что знаете, но всё это так кажется по внешности, а по существу я никогда не был таким родным, каким я сознаю себя теперь, и никогда не чтил так верность нашей святой, родной жизни во Христе, как чту теперь. Всё моё настоящее служение – не моё, а наше родное служение. Я не один, а вы все со мною предстоите у Престола Божия»4.
Богослужение в Медведковском храме сыграло большую роль в жизни некоторых прихожан, и неслучайно кто-то из них записывал проповеди о. Сергия. Фрагмент расшифровки записи одной из проповедей, произнесённых на Рождество, мы публикуем сегодня.
Дорогие мои! Сегодня мне хочется вам сказать несколько слов. Тайна воплощения Господа нашего Иисуса Христа – она непостижима для ума человеческого. Она только раскрывается в молитве, когда наш слух соединяется с Господом, и тогда кое-что открывается сердцу. Но неразумен тот, кто исповедует это своим умом и занимается саморазъяснением того, что разъяснить невозможно.
Если я что-нибудь сейчас вам скажу, то я боюсь, конечно, как бы мне что-нибудь не сказать такое, о чём я потом пожалею. Но всё-таки попробую сказать.
Вы знаете, что в шестой день творения Бог «душу живу» вложил в то, что премудрость Божья создала, что на шестой день был сотворён человек. Ему был открыт рай, и этот рай был переполнен всякими живыми существами, и эта райская жизнь была предоставлена человеку – как бы украшению всей земли.
Что же здесь случилось? Мы знаем, что случилось. Мы знаем, что человек прельстился и вкусил от запрещённого древа познания добра и зла. И прельстился по похоти своей – он хотел стать равным Богу. Он – творение – хотел быть равным с Творцом. Это преступление лишило его наслаждения райской жизнью. Он был изгнан из рая. И над всей землёй печать лежала, покрытая пеленой мрака. Случилось великое несчастье. Чтобы понять, что тогда случилось, пусть вспомнит каждый из вас моменты своего падения. Я думаю, что эти моменты свойственны, вероятно, почти каждому человеку в той или иной форме, в той или иной степени. Но всегда в таких случаях стыд как бы заливает лицо, становится очень грустно и даже лицо закрывается руками.
И началась иная жизнь. Ведь что было в раю? В раю была божественная жизнь. Там были и рыбы, и птицы, и звери, и гады, и всё живое. И был человек, были Адам и Ева. Господь сказал: плодитесь и размножайтесь. Но тягчайшую ошибку сделает тот, кто подумает, что здесь было как бы указание на тот способ рождения, который существует теперь и который стал существовать после грехопадения. Конечно, это не так. Всё было в Боге, всё было в Небесном Отце. И Отец Небесный, Который сотворил всю вселенную, Он и сотворил бы эту райскую жизнь так, чтобы тех чувственных переживаний, которые имеют теперь люди и всё живущее, тогда бы не было. А была бы жизнь. Возобновлялась бы она сама бы собою, была бы райской в райском наслаждении, в райском счастье. Это надо хорошо понять, подумать об этом.
И когда Ева и Адам были вместе, у них не было инстинкта того, чтобы одному уничтожить другого. И Господь, Отец Небесный, Он бы промыслом своим бы так управлял бы жизнью, чтобы не было переполнения и не было бы соблазна для живого существа биться за свою жизнь. Вот что такое райская жизнь. Это совсем иное, совершенно непостижимое для человеческого ума. Это только открывается, повторяю, в молитве, в любви к Богу.
Есть надежда та, как было и после грехопадения, что слёзы, горе, любовь, жажда вечного спасения, жажда святости, в скорбях, в болезнях, в слезах… какая-то нужна сердцу особая надежда, светлая надежда, что в этом прекрасном сокровище зародится что-то, что умилостивит Создателя.
Когда же пал человек, то и грех вошёл в мир. Он осквернил всё. Этот грех стал разъедать, порабощать всё. Всё стало злое, ненавистное, всё стало истреблять друг друга. И грех так разъел Землю и живущих на ней, что Бог послал Потоп Всемирный, чтобы смыть эту скверну, и как бы пожалел Бог о том, что Он создал человека. Тогда нашёлся Ной праведный, и Бог спас в ковчеге определённое количество живых существ. Но и после потопа жизнь продолжалась так же печально, как она была печальна и до потопа. Человек не уразумел то состояние бедственное, в котором он пребывал. И вот, снова жизнь стала разъедаться грехами. Люди множились, множилось зло, множилась ненависть.
Если до грехопадения было такое состояние, когда человек не знал, что такое грех и не понимал, и пал он тогда, когда стал как бы против Бога, то после грехопадения и после Всемирного потопа было ещё более страшное состояние: когда человек не только противопоставил себя Богу, но как бы отринул Его, отрёкся. Больше: он стал над Ним.
Вот глубина нашего грехопадения! Человек стал уже над Богом, и, ослеплённый грехами и безумием, рвётся неудержимо сам не зная куда.
И вот, величайшая мука была, человечество во грехах жило, но много людей <смотрели на это> с сокрушением, потому что заблудились, дышать было трудно.
А Отец Небесный не оставлял и пророками, как бы напоминал людям, что грядёт Мессия, Он вас спасёт. Но мало кто слышал это, а грех всё больше и больше разъедал их. Но и горе, и слёзы, и сокрушённое сердце воздыхало об Отце Небесном.
Вот, дорогие мои, здесь происходили невероятные события, полные божественной красоты и премудрости. О чём речь? Мало-помалу, на слезах, на любви к Отцу Небесному, на воздыхании выращивался крин божественный, выращивался совершенно исключительный цветок – Пречистая Дева Мария.
Она вырастала: вырастала из горя, из слёз, из любви к Богу и устремления к Нему, соединиться с Ним. Это всё как бы и рождало Пречистую Деву Марию, а Отец Небесный помогал этому и ждал исполнения времён, чтобы оторвать от себя Сына Единородного, послать Его на землю, чтобы Он принял рабский зрак, умалил себя. И вы, дорогие мои, знаете, что Он родился в Вифлееме Иудейском, в пещере, в яслях скотских возлежал, и в самом нищетном образе.
Но, что замечательно, что когда оторвался, как бы исшел от Него Сын Его, то этот Сын был совершенный Бог, и вы всегда поёте это в «Верую…» Там очень ясно сказано: «…И в Господа нашего Иисуса Христа, Сына Божьего, Единородного», – единородного, ибо другого Сына нет.
«Иже от Отца рожденнаго», – рождённого, а не сотворённого: мы сотворены, а Сын Божий родился, исшёл Единородный.
«…От Отца исходящего», – от Отца исшёл. От какого Отца? – Которым всё было создано.
«…Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, несотворенна, единосущна Отцу», – единосущный Отцу, т. е. одно и то же существо с Ним.
Воплотился в совершенной плоти божественно, но и человечески – как бы две грани, две природы Его: божественная и человеческая. Они не сливаются, но и не разъединяются. Вот в таком состоянии Спаситель пришёл на Землю. Дальше вы знаете, что Спаситель стал служить людям, проповедовать любовь, мир, прощение, дал заповеди и, как конец своего служения Отцу Своему, Он принял на Себя все грехи рода человеческого и был распят. Страдал ли Он? Страдал. Вы знаете, как Он страдал, и в то же время Он был Сын Божий.
Вот что мы в сегодняшний день и с вами празднуем: Рождение Того, Кто вновь воскресил человека, дал ему Закон Божий, открыл ему путь возвращения к Отцу Небесному, возвращение в райскую жизнь. Но Он дал вместе с тем нам и свободу. Он нас не заставил, Он не насилием нас потянул в райскую жизнь, а дал нам Закон Любви и как бы отошёл в сторону – смотрите сами, как хотите, так и живите, но вот, вам вновь дан путь для спасения – Свобода и Любовь.
Что нужно было человекам, Божьим человекам – отдать свою жизнь Господу, последовать за ним, последовать тем путём, который Он открыл.
Но, как я вам уже говорил, человечество снова повелось греху, и чем дальше, тем больше, и больше, и тем больше мрак покрывает род человеческий. Здесь нам не подобает скрывать истину, которая открывается в сердце: положение человечества сейчас страшно! Острупела Земля от греха, мы рвёмся, мы мечемся, виним друг друга, подавляем друг друга и сами не знаем, что нам делать, как нам вырваться из этого мрака. Но, дорогие мои, велико страдание человека в данное время. Мы не знаем, когда исполнится мера терпения Божия, это нам не положено знать. Мы не знаем, как глубоко уходит во время конец жизни человеческой, но… какая же надежда есть? Есть надежда та, как было и после грехопадения, что слёзы, горе, любовь, жажда вечного спасения, жажда святости – но в страданиях, дорогие мои, в скорбях, в болезнях, в слезах… какая-то нужна сердцу особая надежда, светлая надежда, что в этом прекрасном сокровище зародится что-то, что умилостивит Создателя, и что суд о человечестве будет отложен и сменён на милость. Единственная надежда, которой только и можно жить в наше время!
Да хранит вас всех Господь!
Аминь.
Материал подготовлен членами Савельевского малого православного братства
————
1 Серафима, монахиня (Савельева Л.Н.). Воспоминания. Архангельск: Правда Севера, 2010.
2 2 июня 1931 года, готовясь к смерти, Василий Савельев принял монашеский постриг и имя в честь прп. Сергия Радонежского. Его духовным отцом в лагере стал епископ Леонид (Антощенко). 17 сентября 1931 года иеромонах Варнава (Гоголев) постриг в ссылке жену отца Сергия – Лидию, и она приняла имя Серафимы в память прп. Серафима Саровского.
3 Отошла ко Господу Катя Савельева // Православная община. М. 1998. № 48. С. 126.
4 Сергий (Савельев), архим. Далёкий путь. С. 325.
