В начале сентября в швейцарском городе Фрибур прошла посвящённая 150-летию со дня рождения отца Сергия Булгакова богословская конференция «Премудрость построила себе Дом». Её эмблемой была выбрана картина Василия Кандинского. В краткой аннотации конференции отец Сергий назван выдающимся богословом XX века. Целью конференции стало желание способствовать принятию его трудов в восточной и западной академической жизни, а также желание исследовать вклад отца Сергия Булгакова в вызовы современного мира. Интересно отметить, что среди учредителей конференции представлены только западные институты из Швейцарии и Америки, Греции и Англии1. Среди докладчиков было три представителя из России.
Уже после двух основательных докладов первого дня2 и их обсуждения я отметила для себя, что выступающие говорят с поразительным вдохновением. Было видно, что для них темы докладов представляют не только академический интерес, но затрагивают лично важные вопросы. Приятно удивило и то, насколько хорошо лекторы знают творчество Булгакова. Они анализировали изменения определений Софии и софиологии, ипостаси и ипостасности в «Свете Невечернем» (1917), статьи «Ипостась и ипостасность» (1924) и «Агнец Божий» (1933), как и во всей богословской трилогии отца Сергия. Так же подробно они разбирали аргументы основных критиков о. Сергия Булгакова: Владимира Лосского и о. Георгия Флоровского.
Один из основных докладчиков Брендан Галлахер говорит, что он назвал бы свою лекцию «Как я изменил своё мнение». Он признаёт, что изменил отношение к собственной критике Булгакова по многим причинам, в первую очередь потому, что софиология Булгакова вдохновляет его к действию в мире в отличие от неопатристического богословия. Брендан поясняет, что учение о сотворении мира отца Сергия не является пантеизмом, как он раньше считал, а панентеизмом (всё в Боге), и вполне вписывается в православную доктрину сотворения мира, одновременно оставаясь оригинальным радикально христоцентричным учением. Творение в учении Булгакова является тварно-нетварным, соединённым с Богом через основание – Софию Божественную и Софию тварную – и в то же время отличающимся от Него, поскольку Бог дал миру самобытие. Брендан объясняет, что София является тем недостающим звеном в Халкидонском богословии, благодаря которому возможно соединение природ во Христе, Халкидонское «да». Таким образом, тварный мир открывается не как удел дьявола, от которого надо бежать в монастырь, а как то, что вручено человеку для попечения и прославления, для приведения к Богу Отцу через Христа и Его Церковь. Мир обретает свою ценность и свои задачи и человек в этом богословии предстаёт не как бессмысленный потребитель, но как сообразный Христу и Его соработник.
Многие выступающие подчёркивали, что сегодняшние дискуссии и проблемы находят ответы в богословии отца Сергия. Так, например, софийное основание мира ставит предел тотальной относительности всего, когда нет уже добра и зла, а всё у каждого по-разному. Софийное представление о мире кладёт этому предел, потому что мы носим в себе семена Премудрости, знаем мы о том или нет.
На этой конференции я впервые увидела, что богословие отца Сергия Булгакова так хорошо знают и понимают. Было очевидно, что её участники проделали большой путь, изучали и сравнивали и что их доклады и лекции являются плодом больших долгих трудов. При этом нельзя не упомянуть, что изучение богословия о. Сергия сопровождается появлением большого количества переводов его работ на европейские языки.
С сожалением я подумала о том, что за многие годы изучения наследия о. Сергия я никогда не слышала такого тона в высказывании русских философов и богословов. У меня всегда было ощущение, что его основные труды не читали, а читали что-то раннее, например «Свет Невечерний», книгу во многом автобиографическую, где автор высказывает определённые богословские мысли, ещё не нашедшие своих чётких определений, – те мысли, которые позднее обрели свою законченность в Богословской трилогии. Или, возможно, читали какую-нибудь некачественную критику и на этом основании вынесли суждения. А может быть, читали что-то из его работ и получили вдохновение, но ещё не целостное видение.
Эти грустные размышления подтвердил критический доклад декана богословского факультета Православного Свято-Тихоновского университета протоиерея Павла Хондзинского «Карамазовский экскурс». В докладе говорилось, что идея отца Сергия об апокатастасисе лишает человека свободы больше, чем учение Фомы Аквинского о предопределении, которое отец Сергий критикует. Но проблема в том, что отец Сергий разворачивает целый спектр соображений, которые докладчик не учитывал. Свобода в человеке, созданном по образу Божьему, является с одной стороны, возможностью к обожению, с другой – угрозой небытия. Но то, что создал Бог, погибнуть до конца не может. Погибнуть может то, что отдано свободе человека. И вечность мук находящихся во аде никак не может сопутствовать блаженству праведников в раю, по мысли отца Сергия.
И в то же время меня очень порадовало выступление кандидата философских наук Любови Петровой из Петербурга «Рецепция богословия Григория Паламы в софиологии отца Сергия Булгакова». Её доклад по глубине исследования и тону совпадал с общим настроем конференции.
Очень хочется надеяться, что звезда отца Сергия, так ярко восходящая на современном небосклоне западной мысли, будет светить и на родине.
Александра Ошарина
————
1 Фрибурский университет (Швейцария), Университет Фордхэма (США), Академия теологических исследований Volos (Греция). Конференция прошла под патронажем Роуэна Уильямса, магистра колледжа Магдалины, Кембридж (2013–2020), архиепископа Кентерберийского (2002–2012).
2 «Христология Булгакова» Роуэна Уильямса и «Создание мира из ничего как создание мира Богом и в Боге: Халкидонская онтология Булгакова» Брендана Галлахера (Университет Эксетера, Великобритания)
Кифа № 12 (280), декабрь 2021 года
