Из встречи священнослужителей и мирян Русской православной церкви. Часть 31
Важно вносить дух братской жизни везде, где это возможно. А уж что из этого получится, посмотрим. Хотя у нас и в братстве много дел, и тут, и там, но пространство церковной ответственности может расширяться, и на это важно адекватно и своевременно отвечать.
М.А. Наумова: Теперь можно перейти к самому сложному, третьему вопросу. Мы многое сказали о том, что в нашем опыте могло бы послужить обновлению русской церкви. Вспомнили про качество и целостность жизни, про опыт общения и приобщения к жизни друг друга, про агапы, про опыт выбора старших и про опыт христианских обетов. Так как же об этом опыте свидетельствовать, чтобы он мог быть воспринят церковью?
Священник Павел Бибин: Прежде всего, на мой взгляд, членам Братства сейчас необходимо возрастать в личной ответственности. Мне это кажется принципиально важным. Эта ответственность может сейчас нам каким-то образом предлагаться, и в какой-то момент нам может показаться, что участвовать в тех или иных событиях, которые на первый взгляд кажутся, может быть, непривычными, нам не нужно, некомфортно. Но нам нужно идти туда в том числе и для того, чтобы быть свидетелями опыта, который есть у нас в Братстве. Важно вносить дух братской жизни везде, где это возможно. А уж что из этого получится, посмотрим. Хотя чисто по-человечески, может быть, нам этого и не хочется, потому что у нас и в братстве много дел, и тут, и там, но пространство церковной ответственности может расширяться, и на это важно адекватно и своевременно отвечать.
О. К.: Мне кажется, задача-минимум – показать опыт оглашения через знакомство. Хорошо даже, если людей в церкви знали как не совсем активных, а они обрели через оглашение и родившееся после него общение друг с другом стремление служить. Для архиереев, для священников важна активность. И важно показать, что эти люди не просто помогли в отдельных делах и ушли, но они остаются. В нашей церкви очень любят добровольцев, которым ничего не надо давать: «Деньги?» – «Деньги давать не надо». – «Бесплатно?» – «Да, это всё бесплатно. Видите, люди сами горят». Показать, что так и может происходить, если дать в этом свободу. И добавить: это благодаря вам, тому, что вы не мешали, есть результат.
Владимир Иванович Якунцев: Я хотел бы высказаться в том же ключе, что о. Павел и о. К. Дело в том, что свидетельство – вещь всегда сложная, трудная в том, что она требует самого непростого – отношений. Свидетельство – это не информирование. И оно предполагает открытость. Для братства здесь важно вспоминать основы своего опыта, своего предания. Мы помним один из наших принципов: «где братья, там и братство». Не где братство, там и братья, а наоборот – где братья, там и братство. И надо творить вокруг братьев и сестёр. Нужно давать им авансы любви. Нужно быть настроенным устанавливать те отношения, которые в некоторых случаях называют «общностью судьбы», связанные и с дружбой, и с пониманием, с тем, что ты становишься при этом очень уязвимым. Тогда и может произойти это свидетельство. Собственно, всё, что происходит у нас, происходит именно таким образом. Меня затронуло то, что сказала Ольга-Олеся про своего знакомого священника, который не верит в катехизацию (а ведь для этого действительно при нынешнем состоянии дел есть основания). Человек открылся, он открыл свою боль. Я думаю, если не пройти мимо, если, скажем, год с ним пообщаться регулярно, многое может измениться. Очень многое. Мы можем получить ещё одного брата. Но это, конечно, крест, это риск. И в этом смысле, мне кажется, очень важно братству преодолевать последствия гонений, которые и были, и продолжаются. Потому что гонения страшны не только тем, что связаны с клеветой. Гонения способны незаметно деформировать твой собственный образ, некое самочувствие себя в церкви и в обществе. Когда ты вдруг обнаруживаешь, что глубокие личные отношения ты готов устанавливать только внутри своего сообщества. А вовне ты не очень на это готов, и это понятно, это можно объяснить. Ты не готов сам куда-то идти, а готов всё время приглашать к себе. Не готов рисковать, потому что это болезненно, опасно. И очень важно, чтобы Форум, который открылся нам как путь открытости, стал местом установления отношений, открытости этим отношениям и свидетельства, чтобы ударения не переместились на какие-то события, какие-то дела, за которыми отношений не следует.
О. Р.: Практические действия, которые сейчас видны, с моей точки зрения, следующие. Благодаря получению церковной аккредитации свидетельствовать об опыте Братства может Свято-Филаретовский институт, чьи труды, значимость и результаты признало на высоком уровне священноначалие Русской Православной Церкви. А само Братство может свидетельствовать через народ Божий, через всех людей доброй воли.
Старшим братчикам надо понимать, что скорее всего больших плодов своих трудов в этой жизни они не увидят. Но при этом те служения, которые есть у Братства и Института, дают свои плоды. Может быть, не в том объёме, в котором нам бы хотелось?! Но желающему прикоснуться к братской, общинно-братской жизни всё равно нужно будет ознакомиться здесь, в Преображенском братстве, хотя бы с теорией, а тем более с практикой. Поэтому я хотел бы пожелать всем вдохновения и уверенности и в Боге, и друг в друге, и в том, что плоды будут. Да, в полноте они раскроются лишь в эсхатоне, но всё же они уже есть и видны – и в нашей стране, и в нашей Церкви.
О. R.: Конечно, нам нельзя не учитывать особенностей обстановки, в которой мы все живём. Возможности собирать людей сейчас ограничены. Возрастают всевозможные страхи и недоверие ко всему и ко всем. И мне кажется, что в такой обстановке становится очень важным личное свидетельство. Сейчас немало людей в церковной ограде ищут защиты, утешения, ответов на свои вопросы. И братство может с этим помочь: и утешить, и ответить на острые вопросы современной жизненной ситуации.
Это невозможно сейчас сделать на какую-то большую аудиторию, но лично это может получиться. Братство весьма закалилось и показывает в сегодняшних непростых условиях стойкость, самостояние, силу, вдохновение. Именно в братской среде можно найти сейчас вдохновение, радость и неугасающую надежду, в то время как везде чувствуется разрозненность, разобщённость, недоверие друг ко другу.
У нас есть опыт постоянной совместной молитвы. Привычка к ней закрепилась с ковидных времён. И, например, наша община сделала эту площадку в какие-то моменты ещё и открытой. Мы приглашаем туда людей помолиться. Ко мне иногда обращались люди с просьбой что-то объяснить, как-то защитить, помочь, утешить. И я отвечаю: «Давайте попробуем вместе молиться!» И это приводит к хорошим результатам: люди не только утешаются, но через это знакомятся с братством, у них появляется круг общения, появляются друзья, и человек утешается уже не какими-то байками или внешними вещами по отношению к церкви, а может утешиться тем, чем должны утешаться христиане, – нашей общей жизнью, взаимопомощью, совместной молитвой, надеждой на Господа.
Дмитрий Сергеевич Гасак: Вопрос, который мы обсуждаем, очень труден, потому что «объективных данных» для убеждённости в том, что свидетельство о братстве, о плодотворности опыта братской жизни в церковных кругах будет воспринято, немного. В ходе разговора отцы и братья отмечали, что мы всегда опираемся на личные отношения с людьми. Это верно, такие отношения действительно являются залогом прочности церковного единства, доверия, открытости. Но установление таких связей – дело небыстрое, а свидетельство о них всегда будет личным и прикровенным. Отец Георгий предложил нам другую перспективу – экспертное участие в церковной, культурной и даже в общественной жизни. Но ведь не сама же по себе принадлежность к Преображенскому братству обеспечивает возможность такой экспертизы. Конечно, опыт братской жизни любого члена братства ценен и имеет своё духовное значение, поскольку это опыт реального соборного единства, общения. Но, думаю, что именно практическое решение основных вопросов церковной жизни, то есть накопление опыта как теоретической разработки, так и практической реализации этих решений даёт возможность достигать такого уровня понимания и опыта, который позволяет давать экспертную оценку.
Примером могут быть проекты, подобные нашему институту, который, пройдя много перипетий, укрепился в системе высшего образования РФ (что было очень трудно) и как светский вуз, и как православное образовательное учреждение. Полагаю, это хороший пример для свидетельства о жизненности братских начал в современности.
Конечно, нужно подумать и о том, как изменить отношение к братству. Но как только речь заходит об авторитетном и публичном свидетельстве о братстве извне, многие кивают на патриарха: мол, если патриарх скажет, тогда уж и мы. Эту позицию можно было бы принять, если бы в нашей церкви патриарха слушали все и во всём. Но разве это так? Поэтому есть в такой позиции некоторое лукавство, нежелание отвечать лично за церковное дело. Скажем, известны нынешние патриаршие инициативы в области богослужения. Но разве они всеми принимаются? Ведь для всех мало-мальски знающих церковную жизнь очевидно, что мнение о том, что всё в церкви должно приниматься соборно и венчаться на самом высоком верху, – большой миф. Ведь так не происходит. Тем не менее, мне думается, что это было бы важно. Братство долго будет оставаться камнем преткновения, и тут о. Р., конечно, прав, но, с другой стороны, и нам нужно торопиться. Мы ведь не для себя всё делаем. Внутри себя братство живёт неплохо. Но если говорить о судьбе нашей церкви, страны, народа, то, конечно, времени у нас немного, и нужно искать возможностей публичного и авторитетного одобрения как самого братства как формы церковной жизни, так и его церковной и общественной деятельности.
Нужно быть самими собой, не стесняться, не оборачиваться назад, жить пред лицом Господним, сверять свои действия с тем, что благословляет Господь, чувствовать, видеть, что Бог благословляет, а что нет. Это не абстрактные рассуждения, с этим связан наш реальный опыт.
Священник Георгий Кочетков: Хотелось бы поблагодарить организаторов этой встречи. На такую непростую тему, казалось бы, за два часа ничего толком не скажешь, а всё-таки что-то получилось. Последнее, что я хотел бы ещё вспомнить, – это слова С.С. Аверинцева: «Я удивляюсь, почему у вас в братстве нет межнациональных противоречий». Ведь наша советская и постсоветская страна всегда была в этом смысле котлом потенциально опасных межнациональных конфликтов. Но он всё же нам говорил: как удивительно, что в братстве нет никакого напряжения на эти темы, хотя в нём есть люди разных национальностей.
Что же касается ответа на вопрос, как свидетельствовать, я хотел сказать одну вещь, может быть, совсем банальную. Нужно быть самими собой, не стесняться, не оборачиваться назад, жить пред лицом Господним, сверять свои действия с тем, что благословляет Господь, чувствовать, видеть, что Бог благословляет, а что нет. Это не абстрактные рассуждения, с этим связан наш реальный опыт. Чем больше будет этого опыта, тем лучше. Тогда мы будем судить о происходящем не по внешним критериям. Мне кажется, это самый лучший ответ на вопрос «как свидетельствовать?» – по-божески и по-человечески.
М.А. Наумова: Позволю себе подвести итог. Когда ты существуешь в агрессивной среде, в ситуации непринятия и даже гонений, естественная человеческая реакция – «встать в стойку», защищаться, закрыться, замкнуться в «своих стенах», ведь внутри есть единение, радость полноценной христианской, братской жизни. Но тогда получается, что мы в этой стойке по отношению к внешнему миру и к церкви будем пребывать.
И не сможем помочь церкви. Перед нами стоит задача продолжать, несмотря на продолжающиеся гонения, сыплющиеся удары, сохранять открытость, веру, доверие Богу. Мне представляется, что для нас может быть плодотворной «идея второго», которую мы слышали на очередной лекции в нашем клубе «В поисках смысла» из уст специалиста по Ф.М. Достоевскому Татьяны Касаткиной. Она говорила о русской идее в трудах Достоевского – «быть вторым для другого». Важно не «нести себя», а стать этим «вторым», способствующим раскрытию в других даров. Неслучайно мы осознаём призвание нашего Братства – содействовать возрождению полноты жизни церкви и всех служений в ней. В качестве ли эксперта или просто друга, но нужно помогать церкви обрести полноту жизни и полноту служений, а это возможно и через приобщение к тому опыту братской жизни, о котором мы сегодня говорили.
————
1 Первая часть опубликована в «Кифе» № 5(297) под заголовком «Когда-то церковь хотела братской жизни, как хотела этого и вся Россия», вторая – в «Кифе» № 6-7(298-299) под заголовком «Братским опытом жалко было бы не поделиться со всей церковью».
