Газета «Кифа»

Издание Преображенского братства

Голос другого мира

Рукопись архимандрита Спиридона (Кислякова) «Тайный год»

Главное всё-таки то, что это голос человека, противостоящего злу в момент его разгула, голос целого мира, который канул в Лету. И вот – всё равно звучит.

Архимандрит Спиридон (Кисляков) – знаковая фигура религиозной жизни Киева 1920-х годов.

В условиях деградирующей общественной жизни представитель чёрного духовенства делал многое: участвовал в работе Киевского христианского студенческого кружка, поддерживал материально бедствующую профессуру, руководил братством «Иисуса Сладчайшего». Совместно со своим младшим другом, священником Анатолием Жураковским, миссионерствовал в рабочих кварталах.

Оба пастыря хорошо понимали важность богослужебных реформ. Кисляков использовал в литургии русский язык, а также ввёл в своём храме по примеру древней церкви общую исповедь. Сохранилось воспоминание одного прихожанина: «Каждый в толпе говорил свой грех, кто что: один “убийца”, другой “вероотступник”. Это очень поражало всех, било по нервам».

Определённо, архимандрит Спиридон принадлежал к поколению, призванному вернуть христианству актуальность и тем самым ответить на революционные вызовы времени. Но в ситуации воинствующего атеизма время стремительно свернулось. Репрессивная машина перемалывала церковных активистов. Особенно тех, кто, как Кисляков, не принял «Декларацию» митрополита Сергия (Страгородского). Удивительно, что в этих трагических условиях консервативно мыслящие собратья устроили обструкцию архимандриту, начали жаловаться церковному руководству на недопустимые, по их мнению, «новины». Вместо того чтобы поучиться у него умению привлечь в церковь рабочих.

Кислякову «повезло»: он умер 11 сентября 1930 года своей смертью. Но делу его жизни – свободному и творческому осуществлению Евангелия, христианскому просвещению – был нанесен страшный удар.

Большую роль в популяризации наследия Кислякова сегодня играет историк Павел Проценко. В частности, его стараниями в прошлом году увидела свет рукопись «Тайный год». Это дневниковые записи отца архимандрита. Обращаясь к дневнику, мы видим цельного человека, с огромной внутренней собранностью, ревностно погружённого в духовный мир. Он словно не замечает текущую советскую реальность. Гибель вековых устоев и антропологическая катастрофа существуют как бы в другом мире, а здесь, где находится архимандрит, важны только вопросы спасения души и откровения Небесного Царства. Бессмысленно пересказывать отдельные фрагменты дневника. Его надо читать целиком, войти в это пространство тончайших смысловых сдвигов и переживаний.

Но есть в записях куски, которые сильно отстоят от богословских тем и касаются тех концептов, которые бытуют в православной среде. К ним, к примеру, относятся довольно спорные представления о том, что «нормальная половая жизнь – только зачатие ребёнка, дальше этого уже ненормальность, уже разврат».

Дневник «Тайный год» писался с декабря 1927 по октябрь 1928 года. Долгое время он хранился у духовной дочери архимандрита, находившейся под надзором НКВД. В начале 1980-х годов рукопись украли. Несколько раз она перепродавалась и вновь была похищена во время второго майдана. До Проценко дневник дошёл в неполной сохранности: без начальных страниц, в виде электронного набора. Исследователь для удобства чтения дал в квадратных скобках название каждой записи, а так – никакой правки, никакой цензуры.

Все записки, как отмечает Проценко в предисловии, условно можно разбить на несколько тематических частей. Первая посвящена размышлениям о христианской личности, вторая – вопросам педагогики. Третья содержит раздумья о природе Церкви, четвёртая – о Троице и Святом Духе. И в заключительной, пятой части – видения ада и суда над грешниками.

Слово архимандрита Спиридона сегодня важно для нас в разных аспектах. Мы можем анализировать ментальность этого выходца из крестьян. Можем отслеживать те идеологемы, которые существовали в среде духовенства. Можем погрузиться в теологические построения автора, в его видения. Но главное всё-таки то, что это голос человека, противостоящего злу в момент его разгула, голос целого мира, который канул в Лету. И вот – всё равно звучит.

Борис Колымагин

Кифа № 9 (277), сентябрь 2021 года