К 150-летию Фёдора Шаляпина: интервью с выпускником Московской консерватории и Свято-Филаретовского института Сергеем Бурлакой
В этом году исполняется 150 лет Фёдору Шаляпину. Для молодёжи он сейчас фигура немодная и неинтересная. Что молодым и не только молодым людям стоит рассказать интересного о Шаляпине?
Мне кажется, надо говорить о нём просто, ничего не украшая и не упрощая. Фигура Фёдора Ивановича настолько колоритная – и, прошу прощения, модная!
Шаляпин – человек удивительной глубинной русской культуры. О нём говорили, что он буквально являет собой русскость. И при этом он – суперсовременный человек. Он любил красиво одеваться, любил и умел общаться, а это такой навык, в котором нуждаются и подростки, и молодёжь. Они не умеют общаться, а он умел с любым человеком договориться, хотя порой ругался и с дирижёрами, и с композиторами. Это был огненный человек, поэтому он очень подходит и под характеристику молодых бунтарей.
Безусловно, Шаляпин, как сейчас говорят, «человек, который сам себя сделал». Он родился в беднейшей семье, образование у него – три класса приходской школы. Так иногда голодно было, что его мама в Казани, где они жили, милостыню просила. У него не было знакомств, наследства – ничего не было. Он поднялся буквально со дна.
Как же Шаляпину удалось вырваться из своего круга и войти в круг совершенно иных людей? В этом юбилейном году часто вспоминают вместе Рахманинова и Шаляпина, но Рахманинов аристократ, а Шаляпин простолюдин. Ему не мешало происхождение? Его поразительная работа, то, что он столько труда вкладывал в каждую роль, – не было ли это связано с желанием пробиться наверх, в элиту?
Трудно вывести рецепт Шаляпина: как он вошёл в круг благородных аристократов? Если всё-таки это в виде рецепта выразить, то в нём 80% труда, если не больше, огромный труд. И, конечно, талант. В 1890 году Шаляпин дебютировал на сцене по воле случая: заболел певец, и нужно было исполнить арию мельника в опере одного польского композитора. И вот дирижёр говорит: «Феденька, надо спеть арию мельника». А чтобы хорошо спеть арию – её надо год учить, а ещё 10 лет оттачивать. И знаете, что он ответил? «Это мы могём». Почему так? Да, он пел в хоре, его голос отличался красотой, многие об этом говорили. Но это был талант. Он слушал и впитывал, запоминал. Когда ты десятки раз слышишь какую-то вещь, ты можешь её в какой-то момент и повторить, и он исполнил это. Но к этим ингредиентам таланта и колоссального труда надо добавить ещё удивительную творческую среду конца ХIХ – начала ХХ века, фактически время русского Ренессанса. Эта среда была наполнена людьми, которые умели замечать таланты и заботились об их поддержке.
Шаляпин встретил многих людей, которые сыграли в его жизни очень большую роль: это и Дмитрий Андреевич Усатов, солист Большого театра, который молодого и голодного Шаляпина поддержал ещё в Тбилиси, просто предложив ему бесплатные уроки пения в самом начале карьеры. Он не только его учил бесплатно, но ещё кормил и давал уроки хороших манер. Савва Иванович Мамонтов – коллекционер талантов. У нас сейчас коллекционируют футбольные команды или виллы, а тогда коллекционировали талантливых русских людей.
Шаляпин, Коровин, Рахманинов — трое друзей, причём первые два аристократы, а Шаляпин входил в этот круг, потому что аристократизм – это не просто голубая кровь, это, если угодно, верность своему призванию: если ты верен своему призванию, если ты воплощаешь его на сто процентов, ты становишься аристократом. Вспомним Николая Александровича Бердяева, говорившего об аристократизме духа: Шаляпин во многом отражает такой аристократизм.
У этой тройки была настоящая дружба?
С Рахманиновым на сто процентов была дружба. Конечно, Рахманинов был человеком камерным, закрытым. По-моему, Шаляпин был единственным, кого Рахманинов называл на ты, и то при этом по имени-отчеству. Эти люди всегда держали дистанцию, но та дистанция, которая была у Рахманинова с Шаляпиным, – это была дружба, конечно.
В чём Шаляпин и Рахманинов были похожи, а в чём, может быть, не похожи друг на друга?
Они оба были великими русскими людьми. Думаю, это главная черта, которая их соединяла. Они любили Россию, были настоящими патриотами. Да, оба эмигрировали, уехали, но Рахманинов в связи с этим пережил огромный кризис, а Шаляпин, когда его лишили гражданства, плакал. В какой-то момент перед эмиграцией Шаляпин боялся остаться в Петрограде навсегда, говорил, что он под питерским небом, как под крышкой. А большевики вполне могли это устроить. Шаляпина как-то спросили, почему он всё-таки уехал, и он ответил, что бывал в разных городах и странах, «в Сибири только не был и не хочу».
Любовь к музыке, преданность искусству, требовательность к себе – эти черты их тоже объединяли. И Рахманинов, и Шаляпин были очень требовательны к себе, не терпели халтуру, когда кто-то работает спустя рукава, не терпели хамства. Думаю, этот триггер сработал и у одного, и у другого, когда они уезжали из советской России. У них была разная мотивация, но когда они видели, какой стиль жизни предлагают большевики, а этот стиль, безусловно ,был связан с хамством, с подъёмом всего низшего со дна, они, конечно, не могли это выдержать. Особенно когда начались обыски. Рахманинов не дожил до этого, слава Богу, он уехал раньше, а к Шаляпину приходили, переворачивали всё вверх дном, думая, что найдут бриллианты и золото. Нашли только его знаменитую шубу, о которой все знают.
Они даже визуально были очень похожи, оба прямо великаны. Шаляпин – просто могучая гора, Рахманинов тоже очень высокий. Хотя это внешние вещи, но когда видишь двух таких богатырей, понимаешь, что и внешнее сходство выражает какое-то внутреннее родство сердец.
Что из творчества Фёдора Шаляпина наиболее актуально сегодня?
Во-первых, здорово, что до нас дошли две автобиографии Фёдора Ивановича: «Маска и душа» и книга о ранних годах его жизни. Сохранились записи, например, потрясающие «Очи чёрные». Рахманинов очень любил, когда Фёдор Иванович пел русские песни. Он их исполнял бесподобно, и Рахманинов настаивал на том, чтобы Шаляпин их записал. Тот ведь очень любил петь под гитару, буквально не расставался с ней. Есть удивительный фильм «Дон Кихот» 1933 года, где Шаляпин играет главную роль, этот фильм в открытом доступе. Неслучайно Шаляпину в Голливуде посвящена персональная звезда – этого удостаиваются самые великие актёры, а он был потрясающим актёром! Когда в своих ариях он пел: «О, кто там?!», – и смотрел в зал, люди оборачивались. Конечно, его роль Мефистофеля в «Фаусте» очень значима. Хотелось бы в связи с этим рассказать одну любопытную историю.
Представьте себе такой сюжет. Театр Ла Скала, 1901 год. Многие певцы боялись ездить в Италию, потому что итальянские слушатели прекрасно разбирались в музыке. Если что-то пойдёт не так – артисту несдобровать. Его может ожидать даже физическая расправа, а не только тухлые помидоры. Итальянцы уже знали Карузо и многих мэтров. Шаляпин не сразу согласился выступить, даже заломил колоссальную цену в надежде, что ему откажут, но в итоге согласился спеть арию Мефистофеля. Дирижировал Артуро Тосканини, звезда, тоже огненный человек, настоящий тиран. Но Шаляпин не боялся тиранов. И когда он репетировал, к нему пришли клакёры. Клакёры (от слова «хлопать») – это люди, бравшие деньги за то, чтобы устроить овации, а если ты не заплатишь или недостаточно заплатишь, то они начинали свистеть и срывали выступление. Шаляпин сначала не понял, чего они хотят, он ведь итальянский знал только по ариям, а когда понял, спустил всех с лестницы! И вот он вышел на сцену, начал петь, а его пение – это ещё и потрясающая актёрская игра. Он крайне внимательно относился к костюму, к художественным образам своих героев, брал справки у настоящих историков. В Петербурге в музее Шаляпина есть книга с автографом Ключевского, подаренная Шаляпину автором. Фактически Шаляпин произвёл революцию в оперном пении, до него певцы просто пели, а он настолько глубоко входил в роль, он играл! Тогда в роли Мефистофеля в Ла Скала он вышел почти голым, завёрнутым в тёмное покрывало. Он объяснял это так: «Чтобы показать Мефистофеля, не нужны рожки и хвостик, люди по взгляду поймут, что я Мефистофель». И этого взгляда было достаточно, чтобы показать бесовскую силу Мефистофеля. Это был фурор! Народ говорил: «Шаляпино! Экстравагантно, но талантливо!» И, конечно, итальянская публика рукоплескала. А джентльмены, которые хотели сорвать его выступление, – они ведь тоже итальянцы – заслушались и поняли, что перед ними настоящий гений.
Конечно, значительны и его Тонио в «Паяцах», Евгений Онегин, Иван Грозный в «Псковитянке» Римского-Корсакова… Там Шаляпин просто царствует на сцене. Знаете, в начале ХХ века говорили, что в Москве три царя. Догадаетесь, какие? Царь-пушка, царь-колокол и царь-бас.
Простите, вопрос от непрофессионала: разве можно басом исполнять сольные партии? Мне всегда казалось, что басы сопровождают основную мелодию. Как до этого доросли в музыкальном мире?
С развитием оперы. Опера развивается, нужны разные герои. Когда композитор пишет оперу, у него есть амплуа разных героев: сопрано всегда поручается положительной героине, контральто – это мама, няня, крёстная и так далее. А басы – это всегда что-то либо инфернальное, как Мефистофель, либо очень хорошее, как, например, варяг из «Садко» Римского-Корсакова, которого Шаляпин блестяще исполнял. А когда в опере исполняется ария героя, то почему бы её не петь отдельно, сольно?
В России Шаляпин, конечно, был не единственным басом, были гениальные басы, в том числе такой удивительный дьякон Осип Михайлов, у которого был бас-профундо, а это уникальный голос. Сейчас в мире нет ни одного баса-профундо, это такие низкие частоты, что когда человек поёт, стёкла реально дрожат, как от двигателя самолёта. И вот кто-то из Большого театра зашёл в церковь, услышал этот бас-профундо и предложили дьякону перейти в театр. И он потом и в храме служил, и пел в театре. А у Шаляпина был не супер-уникальный голос, он сначала всего две октавы брал. Это не очень большой диапазон, бывает и четыре октавы, но дело не в диапазоне, а в мастерстве, в способности управлять своим голосом, в актёрской игре и пр. Это всё у Шаляпина было.
А что Вы можете сказать о его поддержке большевиков? Ведь он материально поддерживал их и довольно долго оставался в советской России. Считается, что, будучи на гастролях за границей, он помог финансово детям эмигрантов и из-за этого случился скандал в Советском Союзе, после чего он уже не мог вернуться. Планировал ли он уехать насовсем или это получилось случайно?
Революцию он сначала воспринимал, может быть, слишком позитивно, в розовых очках, но в этом трудно упрекать его одного, этим во многом была заражена вся русская интеллигенция. Но если в феврале 1917 года у кого-то ещё были надежды, то в октябре и даже раньше люди стали понимать, чем всё закончится. Рахманинов уже летом 1917 года всё понял, когда съездил в усадьбу в Ивановке и пообщался с крестьянами. А Шаляпин надеялся как-то устроиться. Многие пытались адаптироваться, никто же не мог себе представить, что это будет семидесятилетнее рабство. Никто не подозревал, что будет террор, ГУЛАГ, что людей будут просто хватать на улице. И когда Шаляпин поддерживал большевиков, он тоже пытался адаптироваться. У него семья, девять детей. Впоследствии, кстати, почти все дети уехали, кроме Ирины Фёдоровны, которая осталась здесь и занималась памятью отца.
Поэтому Шаляпин возглавляет Большой театр, пытается всё переустраивать. Но вот ему приходят какие-то странные приказы, репертуар сильно меняется – сначала требуют, чтобы было больше русских песен, потом и их запрещают. Он вспоминал это время: «От сознания, что бежать трудно, мною, я помню эту минуту очень живо, овладело отчаяние, мне пришло в голову, а что, если это блокада будет на всю мою жизнь?»
Его действительно блокировали, ему не давали развернуться, а творчество и следование своему призванию было его главной задачей как настоящего артиста. Поэтому весной 1921 года, как только появилась возможность, он уезжает на гастроли, сначала в Таллин, а вторые гастроли – уже по всему миру. Они принесли успех, овации, народ соскучился по Шаляпину. И когда он третий раз решился уехать, это был уже отъезд насовсем. Он пытался открыть визы для всей семьи, объяснял Луначарскому и советским бонзам, что там (и он сам пишет в своих воспоминаниях, что здесь он слукавил, потому что нельзя было с этой властью говорить честно) я вас представляю, там слушают меня, а думают о вас. За авторитет на политической арене тогда ещё боролись. Так он уехал, а потом говорил: «Кто же подумает, что я так пою благодаря совнаркому? Я пою, потому что меня Бог так сотворил».
Думаю, во многом это была опасная игра. Очарование революцией очень быстро прошло. Нужно было быть слепым человеком, чтобы не понять, чем всё закончится, а он был очень внимательным человеком. Это был отчасти компромисс с собственной совестью, игра в какой-то момент затягивалась, и он уехал, чтобы, с одной стороны, просто не погибнуть, а с другой – чтобы не солидаризироваться с тем, что происходило в стране.
После своего отъезда за границу он что-то говорил о своей жизни при большевиках? Какие-то нотки покаяния звучали? Или дочь, оставшаяся в Советском Союзе, была заложницей и это было невозможно?
Трудно сказать. Отчасти помощь детям-эмигрантам, когда он пожертвовал большую сумму, была таким покаянием. Покаяние совершается, когда ты видишь, что есть в твоей жизни неправда и зло. А когда люди попали в отношения с советской властью, там не до жиру, быть бы живу, человек спасается от смерти, ему кажется в тот момент, что все средства хороши. Возможно, он просто пытался откупиться, когда после гастролей передал советскому послу 1400 фунтов. Это было не пожертвование на большевистский режим, а скорее компромисс. Человек всегда, живя в мире, бывает близок к этим компромиссам. Надо ещё исследовать вопрос о его отношении к большевикам. Но то, что дочь осталась в СССР, конечно, было крючком для него. И кстати, вот что он говорил о советской власти: «О людях, ставших с ночи на утро властителями России, я имел весьма слабое понятие. В частности, я не знал, что такое Ленин. Мне вообще кажется, что исторические фигуры складываются либо тогда, когда их везут на эшафот, либо тогда, когда они посылают на эшафот других людей».
Кого вы рекомендуете из специалистов по Шаляпину, например, смотреть в ютубе?
Я рекомендую лекции потрясающего рассказчика А.А. Аронова. Он умудряется сидя за столом рассказать так, что ты побываешь и в Тбилиси, и в Париже, и в Москве, и в Петербурге. Но ничто не заменит само исполнение Шаляпина или места его памяти – музеи. Я понимаю, что молодёжь трудно туда затащить, но если ты туда попадёшь, если прикоснёшься к вещам, которые хранят память Фёдора Ивановича (а Ирина Фёдоровна очень любовно относилась к наследию отца и очень бережно их передавала и сохраняла), ты узнаешь о Шаляпине что-то особенное. Поэтому надо идти в музеи – в Уфе, Петербурге, в Москве на Новинском бульваре.
Вы говорите о русскости Шаляпина, о его любви к русскому искусству. А что именно мы узнаём, знакомясь с Шаляпиным, о русском человеке? Русский человек – он какой?
Думаю, здесь тоже есть созвучие с Рахманиновым в том, что Россия – это не просто рельеф, места детства. Такие люди, как Шаляпин, в меньшей степени были, знаете, такими романтиками в лёгком смысле слова. Для них очень много значили люди и общение. Это то, от чего стонут наши соотечественники, уезжая за границу и сейчас: мы не можем общаться с людьми, потому что есть как будто какая-то маска, когда тебе улыбаются и в лицо говорят одно, а на душе у человека что-то другое, чего ты не знаешь. В дореволюционной России, конечно, было всякое, не будем её идеализировать, но вот эта способность к открытому общению, к помощи друг другу, русская отзывчивость – это то, что для Шаляпина было ценно, и то, по чему он плакал, когда у него отобрали гражданство СССР. Хотя, конечно, он любил и русскую еду, и костюмы, и автомобиль у него был, но не об этом он тосковал за границей, тем более, что там это всё можно приобрести, а вот то, что ты не увезёшь в чемоданах, – это люди, это общение, это отношения.
Известно ли что-то о христианстве, о вере Шаляпина?
Из того, что я знаю от исследователей, многие говорят, что, безусловно, по факту жизни это был верующий человек. Он пел в церковном хоре, собственно, из богослужебной музыки и родился его талант. Думаю, он никогда не забывал об этом. Но, видимо, в церкви в начале ХХ века ещё не так сильно был слышен голос людей церкви, которые были открыты к культуре, к интеллигенции, и это стало препятствием для его церковной жизни. Это, кстати, тоже объединяет их с Рахманиновым. Нельзя было с такими людьми говорить на языке ХIХ века, на бурсацком языке, такие люди требовали особого подхода. А церковь только пыталась раздышаться, но ей это не позволили сделать. Если бы всё состоялось, думаю, такие люди нашли бы место в церкви.
И всё-таки если вы проедете по Подмосковью, редко вы встретите хороший храм, построенный раньше начала ХХ века, где не пел бы Шаляпин, и это не только мода. Вот у нас в посёлке Черкизово, говорят, Шаляпин пел, а сейчас вы встретите современного певца, который поёт в церкви? Кто-то приходит, может быть, в храм, но петь на богослужении… Я понимаю, другое время, другое отношение к церкви. И мы не можем заглянуть в мысли, в душу, в сердце Шаляпина, но по природе его таланта, хотя он часто исполнял и отрицательных героев, тем не менее можно сказать, что это был открытый Богу человек. Ведь христианство – это вера в Бога и в человека, и через веру в человека мы можем проверить, есть ли вера в Бога. А у Шаляпина вера в человека была.
Беседовали Анастасия Наконечная, Юрий Крапивин, Надежда Крапивина, Александр Гоман
