Интервью с архиепископом Майкопским и Адыгейским Тихоном
В последнее время тема о служении мирян достаточно широко обсуждается в Русской православной церкви. Это даже стало одной из тем Межсоборного присутствия. А каким Вы, владыка, видите служение мирян?
Начнём с того, что Церковь – это не только здание, это не только я, это не один священник, это все мы вместе. Церковь – это живой организм. Согласно социальной концепции Русской Православной Церкви, «Церковь есть собрание верующих во Христа, в которое Им Самим призывается войти каждый». Поэтому без участия мирян я не вижу Церкви. Так что к служению мирян я отношусь очень положительно. Но это служение должно совершаться только с благословения епископа или священника. У нас были в епархии молодые люди, которые объединились в некие движения мирян. И, казалось бы, всё хорошо должно быть. Это большая помощь для епископа, священнослужителей и приходов. Но увы. Все их начинания не принесли пользы. Вы спросите, почему? Потому что возымела верх гордыня. Они начали учить всех без рассуждения и благословения, читали духовную литературу лишь для того, чтобы наставлять других, совсем забывая, что слепой не может вести слепого, по-своему толковали учение Церкви и святых отцов, перестали слушать священнослужителей, и, как итог, погружаясь всё больше и больше в ропот и недовольство, начали отдаляться от спасительного Ковчега – Церкви Христовой. Большинство из них уже примирились с Церковью, но последствия ещё остались. Мы молимся за них, чтобы не погибли их души и поскорее они исцелились духовно.
Сейчас у нас, слава Богу, молодёжное движение возглавил очень перспективный и активный молодой человек. И работа пошла. Они даже успели поучаствовать во многих общероссийских мероприятиях и уже смогли там показать себя с хорошей стороны и поделиться своим хоть и не очень большим, но всё-таки опытом работы с молодёжью в нашей Республике. Наверное, самое главное в данном служении – это горение их сердец и желание поделиться со своими сверстниками опытом своей веры и жизни во Христе. Ведь в их возрасте так важно, чтобы по пути вхождения в жизнь Церкви с ними кто-то шёл рука об руку, и они смогли на кого-то опереться.
Как возможно преодолевать «ненавистную рознь мира сего» и что делать для этого современному человеку?
Это очень трудный путь – сохранение мира. Понятно, что любые делания начинаются с собственного порога.
Я всегда нашим прихожанам говорю: вот вы занимаетесь порой чрезмерной суетой, вам всё не так, батюшка неправильно повернулся, батюшка на вас поругался или ещё что-то. Надо друг друга тяготы носить. Неужели, говорю, вам в этих склоках, в этой суете приятно жить? Это всё Богу противно. Ты должен в другом человеке видеть Образ Божий. Вот когда это произойдёт, тогда и наступит мир. Мы призваны бороться с собственным грехом, со своим самомнением, а не с грехами наших ближних.
Да, начинать нужно с себя. Это первый принцип.
Это самый важный принцип. Нужно постараться стяжать мир прежде всего в своей собственной душе. И тогда он будет изливаться на всё, что нас окружает. Я думаю, что многие испытывали чувство покоя и умиротворения, находясь рядом с человеком, который приобрёл душевный мир. И этому миру ты становишься сопричастным, и он благотворно, даже могу сказать исцеляюще действует на нас.
А то просто говорить о мире, знаете, можно ой как много.
Мои земляки «кубанцы» – переселенцы из северо-западной Украины. Это очень своеобразный народ. Если полюбит – то навсегда. А если не полюбит, то не будут тебя воспринимать ни как священника, ни как человека. Здесь приветствуется самое главное – человеческое отношение и искренность.
Очень интересный край у вас.
И своеобразный, и неповторимый.
Люди очень сложные. На севере – несколько другие люди. Мои земляки «кубанцы» – переселенцы из северо-западной Украины. Это очень своеобразный народ. Если полюбит – то навсегда. А если не полюбит, то не будут тебя воспринимать ни как священника, ни как человека. Здесь приветствуется самое главное – человеческое отношение и искренность. Если будешь нос кверху задирать, помпезно себя вести, народ тебя не примет.
А проповедь есть на богослужении? Живое слово.
А куда уж живее? Я сторонник живого общения. Те, кто первый раз меня видит, думают, что я строгий, боятся ко мне подходить. Но по мере нашего общения этот страх проходит и между нами складываются замечательные отношения. Вот к примеру – тётя Тамара, наша прихожанка. У нас такие отношения, что она мне как родной человек. Или совсем пожилой человек – бабушка Рая. Тамара такая хохотушка, а Раиса – она очень серьёзная. А вот другие люди часто говорят: владыка, мы вас любим. Но если вы меня любите, значит, вы должны слушаться того, что я говорю, а самое главное на деле проявлять свою любовь поступками по отношению ко всем. Говорить об одном, а делать другое – это же не совсем правильно.
Так что я сторонник живого общения. Хотя порой я и «жнец, и на дуде игрец, сам танцую, сам пою, сам кадило подаю», и такое бывает. Поскольку привык в основном делать многое самостоятельно в своей повседневности. Бывает, что некогда и поговорить. Поймают меня, пообщаюсь на ходу, но дела делать и здесь нужно, и там нужно. В общем, наверное, как и у всех – времени катастрофически не хватает.
Как Вы относитесь к рекомендации Святейшего Патриарха читать апостольские чтения на русском языке?
Мы пытались читать апостольские чтения параллельно по-церковнославянски, затем по-русски.
Потом мы сошлись во мнении, что лучше каждое воскресенье собираться с прихожанами и вместе читать пояснения и толкования Священного писания. Поэтому у тех, кто стремился к пониманию, была возможность остаться и пообщаться. Но пандемия прервала эту традицию. И многие люди, к сожалению, покинули храмы, ушли. Молюсь, чтобы Господь вернул их в полноценную жизнь Церкви.
А чем соблазнились?
Как один из примеров: некоторым показалось неприемлемым то, что лжицу в спирт опускали. На самом-то деле это оптимальная мера была. Ничего в этом такого страшного нет.
Жаль, что традиция таких встреч прервалась. Мне кажется, очень важно людей собирать. Я уже 30 лет в церкви, с 1990-х, но у меня неверующие родители, и я бы не пришла в церковь, если бы не услышала от духовного попечителя нашего братства, о. Георгия, слово, зачем это. Слово о Христе, о том, что Господь нас призывает послужить Ему и любит нас. И всё это так глубоко услышали разные люди, что мы смогли и институт сами построить, и усадьбу подмосковную выкупили, восстановили, там сейчас Культурно-просветительский центр.
Это говорит о том, что вы шли благодатным путём. Господь послал пастыря доброго, который вас направлял и укреплял в деле духовного возрастания. Ведь очень важно на этом пути иметь духовную опору в лице священника, которому доверяешь.
Я взрослый человек и имею определённый жизненный опыт. И, исходя из него, вот в чём я убедился. Если человек ставит своей жизненной целью лишь собственное обогащение и руководствуется в жизни только своим разумом, то дом он свой строит на песке, т. е. не надёжно всё будет в его жизни. А если он руководствуется законом Божьим, который учит любви, милосердию, состраданию и жертвенности, – тогда жизнь его станет радостной и счастливой, и дом его будет стоять на незыблемом фундаменте, который простоит на века.
Были разные периоды в нашей истории. А ведь она очень хороший учитель. Нам главное извлекать из неё правильные уроки.
К сожалению, мы в данное время, возможно, кроме «владимирских» методов ничего и не сможем понять. Но ведь для того, чтобы сказать: «Если кто не придёт в означенный день, в определённое место принять святое крещение, отселе мне не друг», нужно авторитет князя Владимира иметь.
Я думал, что все те скорби, которые постигли мир в последнее время, заставят людей обратиться к Богу, но увы, не везде. Не знаю, что нужно делать, чтобы сподвигнуть людей к покаянию, чтобы наш народ проснулся… Остаётся уповать только на милость и милосердие Божие.
Думаю, что только вера в Бога и наша соборность способны преодолеть все тяготы и лишения этого сложного времени.
Беседовала Ольга Мозгова
Фото: Зинаида Самойлова
