Интервью с Натальей Алексеевной Александровой, хранителем генеалогической коллекции Юрия Борисовича Шмарова
Наталья Алексеевна Александрова: Я хранитель Государственного музея А.С. Пушкина в Москве и храню уникальное собрание под названием «Генеалогическая коллекция Юрия Борисовича Шмарова», посвящённое истории российского дворянства. Частью этой коллекции является архив Общества изучения русской усадьбы (ОИРУ) 1920-х гг. Юрий Борисович был членом ОИРУ, сначала сотрудником картографической комиссии, а потом возглавлял фотографическую. В 1930 году общество было закрыто, в 1933 году Ю.Б. Шмаров арестован. Несмотря на арест, лагерь, а потом несколько десятилетий жизни на поселении, а он только в 1958 году вернулся в Москву, ему удалось сохранить часть архива Общества изучения русской усадьбы. Долгие годы архив ОИРУ считался утраченным, но 5 лет назад Государственный музей А.С. Пушкина приобрёл сохранившуюся часть. Мы знаем, что в Государственном архиве РФ сохранились официальные протоколы ОИРУ, а в коллекции Ю.Б. Шмарова хранится фотографическая коллекция и часть рукописного наследия.
Когда мы говорим о сохранении русской усадьбы, то любой исследователь вам скажет, что слово «усадьбоведение» придумал Владимир Васильевич Згура, основатель Общества изучения русской усадьбы. Создав ОИРУ в 1922 году, Владимир Васильевич мечтал создать Институт усадьбоведения. На момент возникновения ОИРУ В.В. Згуре было всего 19 лет, но он собрал вокруг себя уникальное объединение, занимавшееся обследованием усадеб, их изучением и фотофиксацией объектов. Главной задачей было зафиксировать уходящее наследие мира русской усадьбы, где главным правилом было: «Не можешь сохранить – зафиксируй».
А как эта работа сочеталась с политикой большевиков по уничтожению этого «райского мира» усадьбы?
В 1920-е был всплеск краеведения, что давало возможность людям, видящим уничтожение памятников архитектуры и искусства, сохранить сведения о них. Этой работой и занималось Общество изучения русской усадьбы, и надо сказать, что оно было не единственным. И даже несмотря на трагическую гибель Владимира Васильевича Згуры, деятельность ОИРУ была продолжена его сподвижниками. Правда, многие из них погибли позже, в конце 1930-х гг. в лагерях и ссылках. Но именно они заложили идею сохранения и изучения усадеб, служащую основой современного усадьбоведения. Деятельность ОИРУ была возобновлена в 1992 году и продолжает традиции, и это главное. Если говорить о сегодняшнем времени, то идея «не можешь сохранить – зафиксируй» очень важна. Появляются молодые люди, исследователи, которые посещают усадьбы, описывают и изучают их историю, фотографируют, снимают фильмы, понимая, что это останется для будущего. И это очень важно.
Глядя на историю, связанную с усадьбами, мы хотим понять, можем ли мы говорить о призвании русского человека сегодня. Те, о ком Вы говорите, фиксировали, спасали то, что могли спасти. Вспоминаются слова Д.С. Лихачёва: «Хотя бы память сохранить». А в чём сегодня, в XXI веке, наше призвание?
Память – очень сложная вещь, очень избирательная, очень неровная. Сегодня мы помним одно, проходит время – помним другое. То, что кажется неважным, потом оказывается наиболее важным. И наоборот: казавшееся важным становится мелочью и ненужной суетой. И определить, что в твоём окружении важно, а что неважно, что первостепенно, а что нет – вот это самое главное. Потому что есть вещи, которые неизменны. Мы знаем, что это всегда честность, любовь и красота. Они никогда не поменяются. Память – важный инструмент, ведь зная прошлое, мы можем разобраться в современности и понять, что будет в будущем.
С участниками конференции «Русская усадьба в ХХI веке: практика жизни и поиск идеала» беседовала Анастасия Наконечная
